Ленинградский судостроительный завод «Пелла» и мурманская рыболовецкая компания «Персей» отказались от совместного проекта, для которого построили уникальное научно–исследовательское судно–ярусолов, предназначенное для научных исследований и вылова донной рыбы в прибрежных водах Баренцева моря. Они не смогли добиться квоты, без которой проект оказался невозможным.
17 апреля ООО «Персей–Пелла» приступило к своей официальной ликвидации. Компанию учредили в 2011 году АО «Ленинградский судостроительный завод “Пелла”» (75%) и мурманское ООО «Персей» (25%), пишет «Деловой Петербург».
«Персей» занимается рыбным промыслом, принадлежит кандидату биологических наук ихтиологу Александру Чумакову и членам его семьи, выручка за прошлый год составила, по данным СПАРК, 186 млн рублей. У «Персей–Пеллы» выручка уже много лет отсутствует, прошлый год компания завершила с отрицательными финансовыми показателями.
По словам Александра Чумакова, «Персей–Пеллу» создали для исследования объема биоресурсов в прибрежной акватории Баренцева моря и в дальнейшем строительства небольших ярусоловов, которые могли бы добывать там донную рыбу.
«Траловый промысел в Баренцевом море приводит к сокращению сырьевой базы и к нерациональному использованию биоресурсов. Трал изымает в основном рыбу до 8 лет массой от 0,5 до 2–3 кг. Ярус ориентирован на промысел крупной рыбы, не образующей косяки. Треска, добыча которой в России составляет примерно 55% всего объема вылова, растет до 22 лет и достигает 55 кг, и ее почти никто не ловит. Мы хотели внедрить современную ресурсосберегающую технологию добычи промысловых рыб в прибрежке — ярусный промысел. С целью доказательства наличия значительной сырьевой базы построили самое современное на тот момент научно–исследовательское судно–ярусолов «Константин Константинов», оснащенное мощным гидроакустическим комплексом, для проведения научных исследований в Баренцевом море», — говорит Александр Чумаков.
По его словам, большие ярусоловы–процессоры, на которые сделало ставку Росрыболовство, хороши для работы в открытом океане, но не нужны для промысла в прибрежных водах. «У нас в Баренцевом море нет сырьевой базы для таких монстров», — говорит бизнесмен. Кроме того, они существенно дороже: цена одного такого судна приближается к $20 млн, а «Константин Константинов» стоил, по словам Александра Чумакова, около $5 млн.
В ноябре 2016 года отраслевой портал «Судостроение» сообщил, что «Пелла» продала судно норвежской рыбопромысловой компании Keltic AS и что это был первый российский ярусолов. Это единственный упомянутый в СМИ случай, когда европейская компания приобрела российское рыболовецкое судно.
По словам заместителя генерального директора «Пеллы» Сергея Иванова, решение о ликвидации «Персей–Пеллы» приняли после того, когда стало окончательно ясно, что проект не пошел.
«Мы собирались строить рыбодобывающие суда и отдавать «Персею», а «Персей» получил бы квоту и добывал бы рыбу. Но не получилось, почему — не знаю. Мы ждали, но не видно, что в дальнейшем получится, поэтому фирму решили ликвидировать. У «Персей–Пеллы» нет ни долгов, ни обязательств, поэтому ее ликвидация — чисто технический вопрос. Все надеялись, что получится, но когда весь импорт закрыли — а на этих судах много импортного оборудования, связанного с рыбопереработкой, — стало ясно, что тема в ближайшем будущем не сможет быть реализована», — говорит Сергей Иванов.
Из слов Александра Чумакова следует, что основной проблемой стала квота, которую Росрыболовство не выделило «Персею».
«Мне сказали, что я обманываю высшее руководство страны, занимаюсь очковтирательством, что никакой дополнительной сырьевой базы нет, и не выделили квоту. Нам нужна была квота на 2500 тонн», — говорит Александр Чумаков.
По его словам, российское законодательство к тому же запрещает использовать для производства рыбу, выловленную для научно–исследовательских целей, — ее нужно выбрасывать. А для ярусного флота, считает владелец «Персея», следует выделять отдельные квоты, как это делается в Норвегии, где траловый лов в прибрежных водах вообще запрещен.
Владелец военно–промышленного холдинга «Кингисеппский машиностроительный завод» (КМЗ, одно из основных направлений — судостроение) Михаил Даниленко полагает, что «Персей–Пелла» был обречён на неудачу, потому что попытался вторгнуться в давно поделённый рынок рыбного промысла.
«К сожалению, ликвидация «Персей–Пеллы» — единственное, что осталось. Компания попала в противостояние, которое ей не по силам. По одну сторону — владелец «Пеллы» Герберт Цатуров, оказавшийся почему–то неугодным в один момент всему государственному судостроению России. Больно уж ярко и самостоятельно развивался его завод. По другую сторону — интересы участников рынка рыбного промысла. Рынка, который распределен, полностью зависим от выделяемых Росрыболовством квот и для которого любые новые игроки пошатнут баланс доходов от сбыта рыбы, а бережное отношение к ресурсам моря вообще неинтересно», — полагает Михаил Даниленко.
